ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ: НОВОЕ СЛОВО. НОВОЕ СОСЛОВИЕ. НОВОЕ РЕМЕСЛО
ЧАСТЬ I. НОВОЕ РЕМЕСЛО
На российской (как и на мировой) сцене, оставаясь практически в тени, все активнее действует фигура, призванная в постиндустриальную эпоху играть ключевую роль. Это – предприниматель.
«Предпринимательство» и «бизнес» в просторечии – почти синонимы. Правильнее было бы считать их фундаментально различными понятиями.
Бизнесмен – давно известная и признанная в обществе фигура (хотя так было не всегда). Он занимается товарным производством, торговлей и/или кредитованием, стремясь при этом к получению прибыли. Отношения между конкурирующими бизнесменами определяются правилами игры, которые (в идеальной модели) устанавливает «невидимая рука рынка». Классическое «капиталистическое» государство беспристрастно следит за соблюдением игроками этих исторически сложившихся правил, взимая на покрытие своих издержек часть прибыли бизнесменов в форме налогов.
Предприниматель – центральная фигура постиндустриального общества, социальный инженер нового типа. В своей деятельности он использует разнообразные бизнесы не как источники прибыли, а как элементы конструктора для создания предпринимательских схем. Сами рыночные правила превращаются при этом в предмет инженерной деятельности. Они не нарушаются, они – используются.
Примечание. Предпринимательство как «идеальный газ»
Конечно, вводимое таким образом понятие «предприниматель» является предельной абстракцией, идеализацией. В физике существует модель «идеального газа», в которой молекулы рассматриваются как одинаковые, абсолютно упругие шарики, не имеющие внутренней структуры. При решении задач, связанных со сверхзвуковой авиацией, она уже не работает: приходится учитывать эффекты пограничного слоя (молекулы «прилипают» к поверхности самолета), ионизации (от нагрева молекулы распадаются на заряженные частицы вплоть до образования плазмы), отошедших ударных волн со скачками уплотнения и т.д. Поэтому при решении многих практических вопросов модель идеального газа приходится усложнять; но понять фундаментальные закономерности газообразного состояния материи она позволяет.
В реальности вместо четкой границы между «бизнесменом» и «предпринимателем» обнаруживается широкий спектр переходных и смешанных форм. Например, российский коммерсант может искренне считать себя бизнесменом, тщательно копирующим западные формы бизнеса и «один к одному» переносящим их на нашу почву. Однако трансплантация рыночных форм в нерыночную среду (где сам тип «нерыночности» притом глубоко меняется от региона к региону) представляет собой предпринимательскую задачу высокого уровня сложности. Каждую из таких внедряемых форм приходится обстраивать целой системой дополнений, щитов и прочих оболочек из подручного социального материала.
Одно из сильно идеализирующих предположений состоит в том, что предприниматель в качестве строительного материала для своих схем использует только формы бизнеса. Отечественным «предпринимателям» рыночного материала остро не хватает, зато под рукой – постмодернистский спектр самых разнообразных доэкономических укладов, оставшихся от прошлого, со вкраплениями островков далекого будущего. Поэтому наши социальные инженеры строят головокружительные конструкции, где новые политтехнологии и черный ПиАр сопрягаются с бандитскими разборками, а шахтеры, послушно выходящие на рельсы, – с хакерами, взламывающими серверы западных банков и спецслужб. Другая сильная идеализация – рассматривать только схемы, которые не нарушают действующее законодательство. Вследствие этого здесь не рассматриваются распространенные фигуры «аферистов», «комбинаторов» и прочих теневиков.
Предприниматели на наших глазах творят новый тип человеческой деятельности.
Новые формы всегда создаются из исторически предшествующих, которые используются как «природный материал». Новая форма извлекает прежние из их стихийно сложившихся отношений и объединяет в сознательно проектируемую схему, где каждая из них начинает выполнять определенную функцию в рамках созданного целого.
Конструктор берет несколько природных сил, объединяет их в рамках технологии способом, не встречающимся в природе, и получает принципиально новый эффект. Поток воды вращает колесо с лопатками, оно приводит в действие жернова, которые размалывают зерна культурных злаков. Никакие законы природы при этом не нарушаются.
В предпринимательской схеме связь между отдельными бизнесами имеет прежде всего информационный, а уже как следствие экономический характер. Это значит, что она основана на знании предпринимателя о том, как каждый из бизнесов устроен изнутри. В отсутствие таких знаний предпринимательская схема невозможна. Связи типа «холдинга» не способны дать предпринимательское новое качество. Экономический эффект достигается неэкономическими средствами. Поэтому, в частности, постиндустриальное общество называют еще постэкономическим.
Предпринимательская схема сверхэффективна прежде всего потому, что она уникальна и незаметна для окружающих, как в сказках о шапке-невидимке. Как только ноу-хау схемы раскрыто, ее изобретатель становится предметом журналистских расследований, мишенью для атак законодателей и контролеров, объектом криминальных наездов и давления плагиаторов-конкурентов. Имунная система общества рефлекторно стремится уничтожить инородное тело, а его разнообразные органы и члены – присвоить находку или урвать от нее кусок. Попытка защиты неизбежно ведет к тому, что приходится «делиться». Отдача от схемы падает, сама она перестает быть уникальной и невидимой, рутинизируется и теряет качество схемы, а ее субъект – качество предпринимателя.
Настоящий предприниматель вместо этого без сожаления оставляет отработанную схему (продает, сдает в аренду или попросту отбрасывает) и принимается за разработку новой, которая, в частности, может включать старую в качестве одного из элементов. Истинный предприниматель – не тот, кто единожды изобрел новую схему и всю жизнь пытается выжимать из нее убывающие дивиденды. Он – тот, кто постоянно занимается созданием новых схем, перманентный процесс их конструирования составляет саму суть предпринимательского типа деятельности.
По мере развития новых информационных технологий жизненный цикл предпринимательской схемы становится все короче, предъявляя возрастающие требования к конструкторским качествам предпринимателя, его интеллектуальной, информационной и технологической оснащенности.
Всякий раз при появлении на свет нового типа деятельности встает вопрос о его производительности. Производит ли его творец нечто новое – или перераспределяет в свою пользу уже произведенное, хитроумно обворовывая соседей? Изобретатель товарной формы производства изготавливает с виду такие же валенки, как и прочие ремесленники, но в отличие от них он быстро богатеет, чем вызывает подозрение и возмущение. Секрет его успеха таится не столько в качестве продукции, сколько в костяшках счетов, на которых он подсчитывает издержки и соотносит их с прибылью. Конкуренты умеют валять войлок не хуже, но не умеют считать.
Любая новая схема деятельности производительна в той мере, в какой она берет из «природы» некие силы и превращает их в человеческие. Создатель нового типа деятельности рассматривает все предыдущие как лес, в котором он хозяйничает как хочет. Если предпринимательская схема позволяет взять из социальной природы ту или иную стихийную силу и обратить ее на пользу хотя бы одному человеку – тем самым для него она производительна.
Буйство рыночной стихии служит притчей во языцех. Разнообразные экономические кризисы налетают подобно тайфунам, внезапно наполняя чьи-то паруса, но чаще разрушая благополучие частных лиц, финансовых империй и целых регионов. Таково свойство пресловутой «невидимой руки», таков способ, которым она соединяет отдельные бизнесы между собой. Невидимая (для общества) рука предпринимателя поверх этой связи соединяет некоторые из элементов экономики в новую конфигурацию, присваивая частицу «ничейной» рыночной энергии. Другой вопрос в том, что при этом приобретает и что теряет остальное общество. Для обычных агентов экономики последствия этой активности могут быть самыми различными.
Если подразумевать экономическое законодательство, регулирующее деятельность бизнесменов, тогда данный вопрос не имеет смысла. Законными или незаконными могут быть лишь составляющие схему бизнесы. В последнем случае схема действительно будет криминальной – подобно салату, в котором содержится отравленный овощ. В остальном законы вообще не затрагивают ту сферу, в которой работает предприниматель, так как они регулируют поведение рыночных субъектов, к числу которых предприниматель не относится. С точки зрения существующего законодательства предпринимательская схема попросту невидима. Когда предприниматель строит из бизнесов схему, он не отменяет и не нарушает закономерности рынка. Авиаконструктор не отменяет земное притяжение, вместо этого он для достижения своих целей создает новую, искусственную взаимосвязь между несколькими естественными процессами. Предпринимателя никак не ограничивает экономическое законодательство, кодифицирующее правила рыночного поведения бизнесменов – если только оно, это законодательство, является именно таковым.
В США существует законодательный запрет на insider trading (использование рыночными субъектами закрытой внутрикорпоративной информации), который и направлен главным образом против определенных предпринимательских схем. Не обсуждая вопрос, хорошо это или плохо, обратим внимание на следующее важное обстоятельство. Законы подобного типа так же далеко отстоят от традиционно понимаемого экономического законодательства, как предпринимательство – от бизнеса. Никакой финансовый аудит не поможет обнаружить (и тем более доказать) факт конфиденциального обмена информацией между элементами предпринимательской схемы. Для этого нужно применять методы шпионажа, использовать подслушивающие устройства. А главное – надо заранее знать, что и где искать, то есть разгадать суть схемы и вычислить ее исполнителей. Но тогда, одновременно с вопросом относительно законности информационной связи в схеме, встает едва ли не более важный вопрос: о природе законодательства, которое пытается регулировать эту сферу подобными методами. Является ли оно, собственно говоря, экономическим? Кто и каким образом может проверить исполнение этого законодательства и обеспечить его действие?
Суть дела в том, что пытаться привычными экономическими методами регулировать предпринимательскую деятельность бессмысленно. Для того чтобы разрешать или запрещать предпринимателю что-то, нужно обладать сопоставимой с ним компетенцией в проектировании предпринимательских схем. Современное государство и вся система его органов должны радикально измениться (и уже меняются), следуя за предпринимателями вглубь творимого ими нового пространства человеческой деятельности, действуя в соответствии со структурой этого пространства.
После того как секрет предпринимательской схемы раскрыт, государство пытается ее ограничить, запретить или заставить предпринимателя «делиться». С этой целью оно вторгается в сложившиеся правила рыночной игры с новыми законами и вытекающими из них мерами неэкономического характера. Но каждое такое вторжение создает на микроуровне предпринимательских схем целый спектр возможностей для ответных ходов, заранее просчитать которые практически невозможно. Отрубив дракону голову, законодатели меняют его генетический код, и в ответ вырастают новые головы разного типа в непредсказуемом количестве. Поэтому государство получает результат, прямо противоположный задуманному: для предпринимателя, который не цепляется за свою схему как за единственную, открывается возможность сконструировать целый класс новых схем с использованием изменившихся правил.
Как пишет Джордж Сорос, предприниматель не играет по установившимся правилам – он либо создает новые, либо предугадывает изменения правил со стороны регулирующих органов и играет на опережение. Таким образом, предприниматель объективно заинтересован, чтобы государство все время меняло правила игры. Любое подобное изменение он обращает в конечном счете в свою пользу, поскольку лучше видит отдельные виды бизнеса изнутри и реагирует быстрее неповоротливого законодательного механизма. Игра с предпринимателем в «законы» заранее проиграна государством.
Государство традиционного типа умеет облагать налогами конкретные виды бизнеса, в то время как предпринимательские схемы остаются для него невидимыми. Государство (глазами общества), конечно же, замечает верхушку айсберга: неких состоятельных граждан, способы обогащения которых непонятны. Обычными средствами и процедурами финансового аудита схемы не улавливаются, в связи с чем возникают самые нехорошие подозрения. Общество склонно трактовать «невидимое» как «незаконное». Оно не понимает, что невидимость может свидетельствовать о несовершенстве зрения, а не только о жульничестве субъекта. При этом концептуальная слепота порождает мифологическое отношение к предпринимателям (причисление всех без разбору предпринимательских схем к теневой либо криминальной сфере, приписывание исключительно злых умыслов объективному феномену «вывоза капитала за границу» и повсеместное усматривание заговоров).
В постиндустриальном обществе наблюдается все менее мирное сосуществование двух укладов, живущих по разные стороны границы между Историей и Метаисторией. До тех пор пока предприниматели в составе хозяйственно активного населения составляют малую часть, государство в основном функционирует в привычном режиме, налоги взимаются в достаточном количестве и в обществе царит относительное социальное согласие (случай Запада). Когда же доля предпринимателей значительна и продолжает расти, при видимом богатстве части граждан налогооблагаемая база съеживается и возникает социальная напряженность (случай России). И дело не в масштабах воровства. Многие видные предприниматели не раз выражали и демонстрировали готовность направить значительную часть своих доходов на социальные нужды. Но этому фактически препятствует государство, претендуя на то, чтобы неадекватными методами диктовать размер этой «части» без понимания целого, и пытаясь вогнать ее в архаичные формы «налогообложения» и «благотворительных фондов». С таким же успехом феодальное государство могло бы предложить эмитентам акций осуществлять их котировку с помощью рыцарских турниров.
1.8. Раздвоение «государства»
В реальности дело осложняется тем, что в составе «государства» наряду с традиционно понимаемыми представителями трех ветвей власти во все большей концентрации также присутствуют предприниматели (в широком смысле слова). Это лица с двойной социальной идентичностью, которые используют государственный пост или аппаратную должность для конструирования схем, преследующих личные либо групповые интересы. За большинством из современных «наездов» налоговых или следственных органов на предпринимателей скрываются новые технологии борьбы между группировками предпринимателей, использующих институты государства в качестве одного из орудий.
В основе всех проблем – нерешенность вопроса о социальной идентичности предпринимателя, задачи его самоопределения.
Предприниматель не понимает сам и не может объяснить другим, кем же, собственно, он является. В обиходном языке отсутствуют слова, чтобы хоть как-то обозначить его деятельность. В привычном перечне социальных ролей, в сетке профессий нет графы, с которой он мог бы себя отождествить, потому что деловая и хозяйственная активность накрепко связана с конкретными видами бизнеса или должностями в госаппарате. Для обывателя он – жулик, собственным детям не может объяснить, кем и где работает.
Зеркальное отражение этих проблем возникает со стороны общества. Деятельность предпринимателя не описывается принятой юридической терминологией, не охватывается системой социальных институтов. Способ, каким он добывает пропитание, отсутствует в списке легальных источников дохода, а все фирмы, которые за ним числятся, устойчиво показывают нулевую или отрицательную прибыль. Общество не понимает, с кем имеет дело, и в лучшем случае трактует подозрительную фигуру как «теневую».
Это обычное положение вещей в ситуации, когда появляется новый тип деятельности и его носитель-субъект – новый социальный слой.
Проблемы, с которыми сталкивается предприниматель, связаны:
а) с предметом предпринимательской деятельности;
б) ее формой;
в) ее смыслом.
Для того чтобы построить из нескольких бизнесов содержательную схему, нужно досконально знать каждый из них изнутри. Создание схемы требует от предпринимателя высокой квалификации, большого практического опыта и значительных затрат времени. При этом его конструкторская деятельность все равно остается скованной узкими рамками тех сфер бизнеса, которые лично ему удалось ранее освоить. Наука и образование в их нынешнем состоянии не помогают, а скорее мешают предпринимателю. Они нагромождают курган теоретических моделей, практических методик и учебных курсов, ни перечень, ни вид которых никак не соотносятся с предпринимательским конструированием (такая задача и не ставилась). Тем временем предприниматель по-прежнему лепит свои схемы «из того, что было».
Решение проблемы видится на пути создания классификатора, своего рода периодической таблицы атомарных типов бизнес-деятельности. Каждый из элементов такого классификатора должен отвечать по форме определенному стандарту, ориентированному прежде всего на проектную деятельность предпринимателя. Большой опыт разработки подобных стандартов накоплен в повсеместно распространенной на Западе практике «систем и процедур».
Используя таблицу бизнесов как элементную основу (если продолжить «химическую» аналогию), дальше уже можно выстраивать иерархическую базу данных собственно по предпринимательским схемам.
2.3. Проблема формы общения предпринимателей между собой
Взаимодействие предпринимателей между собой обещает им максимальную пользу, но одновременно чревато наибольшей опасностью. Позитивное сотрудничество может привести к взаимному обмену схемами и даже к их совместной разработке. Это позволило бы как минимум вдвое ускорить основной цикл предпринимательской деятельности (слабым аналогом этому было бы удвоение скорости оборота капитала).
Но для того, чтобы осуществить обмен схемами, нужно иметь определенную форму обмена и соответствующие институты. Рыночная форма не годится. Потребительские качества схемы невозможно проверить заранее. Наименьшая из возможных угроз в этой ситуации – раскрыть свое фирменное ноу-хау потенциальному конкуренту и получить взамен неработающее устройство, из которого случайно (либо умышленно) вынули небольшую деталь. Наибольшая – «обменяться» с представителем желтой прессы, агентом налоговой полиции или бандитским наводчиком.
Такой обмен становится возможным только в системе отношений корпоративного типа, основанных на содержательной взаимозависимости и вытекающем из нее глубоком понимании и доверии. Ближайший исторический аналог будущей формы самоорганизации предпринимательства – не класс, не политическая партия, а скорее сословие-корпорация.
2.4. Проблема смысла предпринимательской деятельности
Для того чтобы обрести место в обществе, недостаточно определить свою роль. Важно, чтобы эта роль была положительной. «Бандит», «террорист» или «сутенер» – вполне определенные, привычные роли. Общество и предприниматель должны взаимно уяснить, зачем они нужны друг другу. Предпринимательству нужно спроецировать свой социальный вектор на вечные оси «благо – зло», «истина – ложь», «прекрасное – безобразное».
Нерешенность этой проблемы порождает ситуацию взаимного беспредела. Государство фактически ставит на одну доску предпринимательские, «теневые» и криминальные схемы. Российские предприниматели, всемирно подозреваемые в принадлежности к «русской мафии» и ежечасно ожидающие выстрела в спину от собственного государства, оказываются в положении затравленного зверя.
Это опаснейшая тенденция. Со сталинской меткостью из общества выбивается наиболее творческая часть хозяйственно активного населения. Встает важнейшая задача – установить форму взаимодействия, структуру взаимных интересов и обязательств общества с его новой прослойкой и закрепить их в системе социальных институтов. Общество кровно заинтересовано в присвоении и разумном использовании перспективной мощной силы, которую представляет собой предприниматель и которую оно по собственной дурости может задушить при родах.
2.5. Жить или не жить?
Из сказанного следует, что новорожденный слой российских предпринимателей балансирует на грани выживания. Небольшой сдвиг в политической системе, изменение градуса социального климата – и этот важнейший плацдарм развития может быть для целого поколения утрачен. Уничтожить или выдавить за границу хрупкий постиндустриальный уклад можно в считанные месяцы – притом, что на формирование первого поколения отечественных предпринимателей международного класса ушло десятилетие.
Предпринимательская деятельность в первую очередь опирается на развитый навык социального проектирования, в то время как высшая школа предлагает специалистов по «менеджменту», «праву» и т.п. К тому же знания преподносятся в неконструктивной форме, которая не позволяет выпускникам сыграть на худой конец роль экспертов-предметников в процессе выстраивания схем. Поэтому предприниматели вынуждены либо работать практически в одиночку, либо готовить сотрудников кустарным способом.
Из сказанного ясно: при любой стратегии решения перечисленных проблем начинать надо с проблемы подготовки кадров, налаживания простого воспроизводства предпринимателей. Причем в роли учителей должны в основном выступать они сами.
3. Первые шаги к корпорации предпринимателей
Попробуем сформулировать минимальную программу действий по решению перечисленных проблем и очертить контуры социального института по реализации такой программы. Назовем его для простоты «Центром корпоративного предпринимательства» (сокращенно ЦКП). При этом будем жестко следовать логике и структуре проблемного поля. Важно постараться избежать утопического конструирования, обойтись без фаланстеров и алюминиевых табуреток из снов Веры Павловны. При решении задач такого рода может быть полезной опора на культурные аналоги и исторические прецеденты.
3.1. Обучение конструированию: «система Физтеха»
Сходная проблема была успешно решена в советском обществе в 40 ¾ 50-е гг. Тогда в связи с гонкой вооружений возникла массовая потребность в гибридных фигурах типа «исследователь-конструктор», способных разрабатывать технологии, основанные на новейших достижениях точных и естественных наук, и воплощать их «в металле». Высшая школа могла предложить специалистов, обладающих знаниями в области физики, химии и математики, в то время как требовалось прививать студентам инженерно-конструкторские и исследовательские способности.
Тогда ведущие ученые и конструкторы, руководители академических и отраслевых оборонных институтов (Капица, Арцимович, Дородницин и т.д.) сообща создали учебное заведение нового типа – Московский физико-технический институт. В его работе каждый из них выступил сразу в двух различных качествах.
Во-первых, отцы-основатели и их ведущие сотрудники сообща взяли на себя фундаментальный и факультетские циклы преподавания в качестве лекторов и ведущих семинаров. Руководитель ЦАГИ академик Христианович преподавал газовую динамику, заместитель Королева Раушенбах – космонавтику… Участие в этом «профессиональных преподавателей» было сведено к минимуму. Возник самоподдерживающийся процесс, благодаря которому Физтех стал центром притяжения для талантливой молодежи всей страны, что в свою очередь, привлекало сюда все новых ведущих ученых в качестве преподавателей.
Во-вторых, произведенный сообща «полуфабрикат» отцы-основатели позднее делили между собой на конкурентной основе. Каждая учебная группа численностью 10-20 человек с момента поступления была условно закреплена за «базовой кафедрой», в роли которой и выступал научно-исследовательский центр, руководимый одним из основателей Физтеха. К третьему курсу в основном завершалось перераспределение студентов по базовым кафедрам – в результате состязания этих кафедр в сфере рекламы и PR, в соответствии со сформировавшимся кругом интересов студентов и уровнем их способностей. Ежегодно выше ста крупнейших институтов и конструкторских бюро принимали на стажировку новые группы студентов, которые на IV¾VI курсах проводили там большую часть времени, работая на полставки в том коллективе, куда они получали гарантированное распределение по окончании Физтеха.
3.2. ЦКП как решение проблемы подготовки предпринимательских кадров
Аналогичная модель может быть реализована применительно не к инженерно-конструкторской деятельности, а к предпринимательской, поскольку между ними много общего.
Центр корпоративного предпринимательства имеет смысл строить не на пустом месте, а на базе университета, дающего фундаментальное образование в сфере экономики, права и управления. ЦКП может играть роль специализированного факультета или межфакультетской кафедры, куда студенты попадают на основе внутреннего конкурса.
Центр строится как добровольное объединение предпринимателей, каждый из которых берет на себя труд принять личное участие в общеобразовательном цикле занятий. Целью этих занятий может быть освоение студентами различных типов и классов предпринимательских схем в форме лекций, семинаров и практических занятий. В дальнейшем – через систему объединенных семинаров и открытых мастер-классов, а также виртуальных кафедр на корпоративном сервере – студенты распределяются по фирмам, руководимым преподавателями ЦКП, где участвуют в реальной предпринимательской деятельности и одновременно пишут диплом.
3.3. ЦКП как разработчик базы данных по предпринимательским схемам
Дипломный проект выпускников ЦКП должен иметь характер классификации, кодификации, стандартизованного изложения некоторого класса схем, сконструированных и реализуемых предпринимателем ¾ руководителем диплома. Разработка соответствующего стандарта станет первой совместной задачей предпринимателей, объединившихся в ЦКП.
Каждый такой диплом, удовлетворяющий требованиям выработанного стандарта, может играть роль конкретного модуля постоянно пополняемой базы данных по предпринимательским схемам.
Стандартизованное описание предпринимательских схем имеет не столько научно-методические, сколько весьма практические последствия. Оно позволит в ближайшей перспективе их модифицировать и адаптировать к конкретным условиям, клонировать, продавать, отдавать по лицензии и т.д. В таком виде предпринимательскую схему становится возможным отделить от создателя и превратить в высоколиквидный информационный продукт.
3.4. ЦКП как кооператив по взаимному оказанию педагогических услуг
По мере решения этой задачи ЦКП сможет выступить в качестве эмбриональной формы конструктивного взаимодействия предпринимателей, где у них наконец-то появляется нечто общее, а именно – общие студенты.
Заглянув в корпоративный интранет-сервер или зайдя на заседание объединенного семинара, они смогут узнать друг о друге, а подключившись к базе данных или посетив параллельный мастер-класс – получить первичное представление о разрабатываемых коллегами классах схем.
По мере формирования у отдельных предпринимателей целостного представления о модели учебного процесса, реализуемой в ЦКП, они смогут соотнести ее с проблемами и потребностями собственной фирмы или коллектива. Как следствие, у них может возникнуть желание адаптировать и применить ту же модель для переподготовки собственных сотрудников по сокращенной (либо дополненной) и конкретизированной программе. С этой целью могут быть по договоренности сформированы рабочие группы из числа преподавателей-предпринимателей ЦКП и учебные модули для переподготовки и повышения квалификации.
3.5. ЦКП как бюро по обмену предпринимательскими схемами
На основе элементарных форм обмена образовательными и консультационными услугами в дальнейшем возможно построение более сложных форм взаимодействия, включающих прямой обмен схемами. Причем речь идет не только и не столько об обмене интеллектуальными продуктами, сколько о гораздо более зримых, вещных его формах.
Предприниматели, в чьих фирмах стажируются (или уже работают) их общие недавние студенты - выпускники ЦКП, могут договориться о прямом обмене сотрудниками - носителями схем. Речь идет как о формировании рабочих групп по трансплантации и внедрению схем с ядром из выпускников ЦКП, так и о прямом «бартерном обмене» со взаимным переходом сотрудников из коллектива в коллектив.
Дальнейшее развитие подобного обмена логически ведет в сторону синтеза смешанных и объемлющих схем второго порядка, включающих разработки отдельных предпринимателей из ЦКП в качестве элементов и блоков.
3.6. Возможна ли корпорация предпринимателей?
Таким образом, можно видеть, что в рамках описанного типа деятельности возникает упорядоченная последовательность все более глубоких форм взаимодействия между предпринимателями, которая стартует с уровня кооперирования в деле первичной подготовки кадров. В этом смысле ЦКП представляет собой не что иное, как эмбриональную форму становления предпринимательской корпорации, где предприниматели с самого начала связаны общим предметом деятельности. Это своеобразный кооператив по оказанию дву- и многосторонних взаимовыгодных услуг. Нетрудно видеть, что эти услуги выстраиваются в некоторую иерархию, причем процесс строительства следует определенной внутренней логике. Она может привести к тому, что предприниматели, согласившиеся участвовать (по той или иной причине) в деятельности ЦКП, de facto оказываются вовлеченными в формирование современной предпринимательской корпорации.
Конечно, надо отдавать себе отчет, что представители первого массового поколения предпринимателей воспитаны еще в духе культа «автономной» личности, унаследованного от экономической эпохи. Поэтому они вряд ли окажутся подготовлены к более глубоким формам корпоративной самоорганизации и совместного социального творчества. Но все это будет естественным для их общих студентов, выпускников ЦКП.
Процесс зарождения элементарных форм корпоративного предпринимательства в России (как и во всем мире) идет полным ходом. Вектор этого процесса направлен от первичных способов кооперирования на предметном уровне предпринимательских схем – через проектирование систем корпоративного принятия решений – к проблематике стратегии трансгосударственных предпринимательских корпораций.
Приложение
Гуманитарный физтех
В Центре корпоративного предпринимательства будут обучать реальным бизнес-схемам и корпоративному духу
«Эксперт», № 46 (209) от 6 декабря 1999
Часто говорят, что одно из немногих конкурентных преимуществ, оставшихся у России к концу девяностых – ее система образования. Впрочем, относится это скорее к естественнонаучным и технократическим специальностям. Холодная война создала условия, в которых был высокий спрос на первоклассных физиков и инженеров, но талантливых менеджеров в невоенной области у нас всегда не хватало. Предпринимательский дух нации самовыражался в проектах типа атомного или ракетно-космического. Действительно, Королев или Курчатов были не только и даже не столько учеными (с точки зрения физики в создание той же атомной бомбы гораздо больший вклад внесли Зельдович или Харитон), сколько талантливыми управленцами высшего уровня, однако их менеджерские навыки не были востребованы вне рамок ВПК.
Проблема не решена до сих пор – предпринимателей и менеджеров в России критически мало, но еще хуже то, что за последнее десятилетие так и не были созданы жизнеспособные механизмы их воспроизводства. Многочисленные "факультеты маркетинга и менеджмента", которые сегодня открыты в любом провинциальном втузе, вряд ли способны с помощью вольного пересказа с кафедры бестселлеров Самуэльсона или Котлера решить эту задачу. Да и могут ли вообще научить бизнесу люди, не реализовавшие в своей жизни ни одной предпринимательской схемы? Впрочем передать навыки конструкторской и исследовательской деятельности с помощью простого изложения курса общей физики или сопромата тоже невозможно – это могут сделать только реальные конструкторы и исследователи. Чтобы удовлетворить спрос советского ВПК в квалифицированных технократах после второй мировой войны была создана целая система элитных учебных заведений, ориентированных не только на передачу знаний, но и на обучение вполне конкретным формам деятельности. Наиболее законченое воплощение эта идея нашла в знаменитом физтехе.
Один из выпускников физтеха, ныне известный философ и социолог Сергей Чернышев, считает, что решить проблему кадров для российского бизнеса может гуманитарный физтех, готовящий предпринимателей. В ноябре под эгидой Высшей школе экономики официально стартовал разработанный им образовательный проект – Центр корпоративного предпринимательства (ЦКП).
– Сергей Борисович, среди нынешних предпринимателей и менеджеров подозрительно много вчерашних физиков и инженеров, в том числе и физтехов. Дает ли сугубо технократическое образование какие-нибудь преимущества человеку, впервые в жизни решившему заняться бизнесом?
– Во-первых, если говорить о физтеховской системе образования, я бы не стал называть ее сугубо технократической. Были ли, скажем, Петр Капица или Борис Раушенбах чистыми технократами? Параллельно с курсом космонавтики Раушенбах, к примеру, факультативно излагал нам свои работы о пространственном восприятии в средневековой живописи. А во-вторых, видимо есть глубокая общность между конструированием физико-техническим и социальным. Когда социальных конструкторов, каковыми по сути являются предприниматели, недостаточно, физик-конструктор с горем пополам может их заменить, просто вместо какой-нибудь электронной схемы он начинает клепать схемы бизнеса. Есть глубокая общность между способами решения всех изобретательских задач (а создание бизнес-схемы – изобретательская задача). Когда физики и математики оказались не востребованы, они вдруг обнаружили, что их умение применимо в российском предпринимательстве, суть которого – конструирование уникальных схем деятельности, в которых только часть элементов является, строго говоря, «бизнесом» в западном понимании. Это по сути инновационная, конструкторская деятельность.
– И обучать этой деятельности Вы собираетесь физтеховскими методами?
– У физтеха была важная черта – человеку давалась практически полная свобода самоопределения в условиях сверхбогатой среды и прямого доступа ко всем ресурсам. Поощрялась горизонтальная мобильность, я, например, трижды менял факультет. Было абсолютно свободное посещение занятий. Но в нагрузку к свободе на студентов падала тяжелая ответственность, в результате чего 45% отчислялись. В ЦКП у студентов тоже будет полная свобода и большой отсев. Но, главное, что делает ЦКП похожим на физтех – мы стремимся включить в процесс обучения как можно больше действующих предпринимателей. Вместо того, чтобы опосредовать высшую школу и корпоративных заказчиков какими-нибудь рекрутинговыми агентствами, мы, наоборот, стремимся как можно глубже вовлечь предпринимателя в процесс обучения, устраняя излишних посредников.
На первом-втором курсе предприниматели просто читают лекции и ведут семинары, но, передавая знания, они вольно или невольно подразумевают способ, каким знания используются ими при конструировании предпринимательских схем. На третьем студенты, набравшие проходной балл и прошедшие собеседование, попадают на большие смотрины – объединенный семинар «Предпринимательские схемы, корпорации и стратегии» (он уже действует около года). Еженедельно по вторникам происходит встреча с кем-то из ведущих предпринимателей, на которой студенты из первых рук получают сведения об их проектах, корпорациях и проблемах. По четвергам обсуждение этих проблем ведут методологи, культурологи, юристы, социологи, как правило, имеющие личный опыт предпринимательства. Студенты выбирают кого-то из них, они выбирают кого-то из студентов, а затем их общение развивается в системе мастер-классов. По итогам третьего курса предприниматели приглашают студентов к себе на стажировку. Будущий бакалавр в течение года работает в корпорации на полставки, как физтех работал на базовой кафедре, а потом, весьма вероятно, и приходит туда на постоянную работу.
– Чему еще помимо изучения реальных бизнес-схем и конструирования новых будут обучаться ваши студенты?
– Позволю себе небольшое историческое отступление. В средневековой корпорации мастера, подмастерья и члены их семей не только вместе работали, но и жили по соседству. Корпорация имела не только детальный устав, но и герб, гимн, домовый храм. Ее члены вместе шли на войну, у них был высоко развитый корпоративный дух, корпоративная этика. Это был целостный социальный организм, в котором духовное начало играло не меньшую роль, чем предметное и методное. Со временем институт распался, смысл слова потерялся и, как часто случается, в совершенно другом обществе, где уже никто не помнил, что это такое, просто взяли и определенный тип юрлица для солидности обозвали «корпорацией». Современные, косящие под корпорацию конторы, пишущие в своих «миссиях» что-нибудь вроде «клиент всегда прав», «где вы, там и мы», зачастую друг от друга практически неотличимы. Между тем, в конкурентной схватке при прочих равных (технологических, финансовых etc) возможностях побеждает корпорация, сильная духом. Топ-менеджеры современной корпорации должны быть носителями общих культурных и идеологических инвариантов. Особенно остро этот вопрос встает, когда корпорация вынуждена (под воздействием внешних или внутренних факторов) менять свою цель. Если топ-менеждеры расходятся в понимании таких фундаментальных ценностей, как "прекрасное", "истинное", "благое", они никогда не договорятся о смене цели, т.е. о стратегии. Топ-менеджеры должны быть людьми совместимой, а еще лучше единой культуры. Поэтому в образовательных программах ЦКП будет мощная гуманитарная составляющая. Преподавать, к примеру, византийскую эстетику здесь будут не потому, что она нужна предпринимателю сама по себе. У гуманитарной составляющей педагогического процесса совсем другая функция – функция трансляции системы культурных инвариантов от учителя к ученику. Без этой платоновской «причастности» к высшим эйдосам корпорация, если она и выстроится, не сможет на уровне топ-менеджмента принимать стратегические решения.
– А чем вы завлекаете на преподавательскую работу самих предпринимателей?
– У них острейшая проблема кадров, им не нужны абстрактные «экономисты» и «менеджеры», не нужны студенты, зазубрившие "Экономикс". Подлинным предпринимателям сегодня, кстати, и не приходится особо объяснять, почему им нужно идти в ЦКП, они сходу «въезжают», говорят: "Да, конечно, так это и надо делать".
– То есть по сути "социальный заказ" на ЦКП исходит от самих предпринимателей?
– "Социальный заказ" на физтех собственной шкурой ощутили те же Христианович, Капица и Келдыш. По этой шкуре колотило палкой государство в пенсне Лаврентия Палыча и требовал такое-то изделие к такому-то сроку, а для этого нужны были физики-конструкторы в большом количестве. Сейчас такого артикулированного заказа со стороны государства ждать не приходится. Напротив, обществом ведется самоубийственная деятельность в стиле нового «раскулачивания». Во всех без разбору русскоязычных предпринимателях мы усматриваем прежде всего не инноваторов, а жуликов и аферистов, и с удовольствием сдаем их западным конкурентам. Нет понимания, что мы можем выжить в современном мире только, если сформируем собственный широкий слой социальных конструкторов-предпринимателей и будем предпринимательские корпорации поддерживать – информационно, культурно, экономически и политически. Поэтому "социальный заказ" на подобную модель обучения покуда исходит только от самих предпринимателей, перед которыми стоит задача элементарного выживания. Настоящее дело начнется, когда на месте государства – держателя общака появится государство – генеральный конструктор.