Из сказанного следует, что специальность, приобретаемая в рамках описанной педагогической модели – корпоративное принятие решений, а специалист, овладевший данной дисциплиной – специалист по корпоративному решению проблем. Однако эта дисциплина не вписывается в классификатор направлений и специальностей высшего профессионального образования, построенный по традиционному предметному принципу. Есть серьезные основания предполагать, что появление такой специальности – вопрос самого ближайшего будущего, и Высшая школа экономики имогла бы сыграть здесь ведущую роль. Но на первое время целесообразно найти разумный компромисс с уже существующим государственным образовательным стандартом.

Компромисс может состоять в выборе предметной специализации максимально междисциплинарного, комплексного характера, играющей наиболее важную и конструктивную роль в практике принятия решений. И здесь речь в первую очередь должна идти о культурологии. Не случайно культурология как направление высшего профессионального образования стоит на первом месте в государственном классификаторе.

Реальные процессы принятия решений редко ограничиваются рамками одной или нескольких предметных специализаций, экономические аспекты проблем лишь в абстракции отделимы от политических, социальных, правовых, психологических и иных. В последние годы у теоретиков и практиков корпоративного управления углубляется понимание культуры как общей рамки, “конфигуратора”, пространства взаимодействия указанных аспектов принятия решений, – понимание, которое очень грубо может быть выражено в формуле: культура как общее сознание определяет экономическое, политическое, правовое, социальное бытие³.

Потенциально наиболее заинтересованный контингент слушателей – руководители и лица, принимающие решения (ЛПР) всех уровней государственного и муниципального управления, а также руководители предпринимательских и общественных объединений. Для них культурология корпоративного управления могла бы выступать в качестве второго высшего образования. Среди студентов новая специальность представляет интерес прежде всего для тех, кто ориентирован не на работу в качестве специалиста-предметника или эксперта, а на карьерный рост в роли лица, принимающего решения – руководителя в государственных или коммерческих организациях. Для студентов всех прочих специальностей целесообразно введение культурологии корпоративного управления в качестве одного из обязательных курсов.

Наряду с владением классическими понятийными схемами и культурой концептуального мышления современный специалист для свободной ориентации в своей предметной области нуждается в целом ряде новых представлений и навыков.

В частности, это способность эффективно использовать в аналитической работе современные информационно-поисковые средства, основанные на развернутых понятийных системах-классификациях фактического материала и использующие концептуальные базы данных (здесь важную роль играют работы Симона Кордонского, известного в прошлом в качестве одного из создателей модели “административного рынка”).

В течение ряда лет в работах Андрея Белоусова и его коллектива решается уникальная задача восстановления системы экономических данных из больших массивов неполной, противоречивой и во многом недостоверной статистической информации.

Окончательно перекочевала из теории в практику проблема синтеза целостного предметного знания об объектах, поаспектно изучаемых в целом ряде различных предметных дисциплин (см. работы Вячеслава Глазычева по исследованию и проектированию городской среды).

Ряд важнейших предметных областей, числившихся ранее “междисциплинарными”, уже обзавелись собственными понятийными системами, но последние покуда остаются достоянием их создателей и узкого круга учеников (работы Вадима Радаева по экономической социологии, Владимира Каганского – по теоретической географии, Эдуарда Кульпина – по социоестественной истории и ряд других).

Для экономистов, политологов и культурологов с каждым днем возрастает ценность работ в области сравнительного страноведения. Здесь весьма интересны Теодора Шанина по мировому крестьяноведению, латиноамериканиста Татьяны Ворожейкиной и других.

Педагогический процесс на деятельностно-ориентированном уровне должен иметь совершенно иной характер. Вместо передачи знаний о предмете речь здесь идет об усвоении практических навыков, овладении формой деятельности, осуществляемом в паре “мастер – подмастерье”.

Конечно, существует место для образовательной компоненты и внутри процессов обучения и воспитания. Например, можно и нужно “изучать” системный анализ как понятийную схему из семи понятий, описывающую универсальную функциональную схему “решения проблем”. (Тем более, что в этом качестве он у нас мало кем был понят.) Но вся соль в том, чтобы практически обучиться превращению этой схемы в форму собственной деятельности. При этом могут использоваться организационно-деятельностные игры, практические занятия, стажировки, тренажеры, мультимедийные средства и т.д., но суть всех этих методов одна – передача формы деятельности “из рук в руки”.

Сегодня в области обучения “решению проблем” сложился целый ряд отечественных течений и школ, развивающихся практически независимо. Весьма плодотворным было бы совмещение наиболее продвинутых в рамках института в качестве параллельных потоков, открытых для взаимных переходов слушателей и для обмена идеями. На первом этапе предпочтение может быть отдано двум направлениям, сформировавшимся в русле работ Московского методологического кружка, и одному коллективу, реализующему идеологию концептуального проектирования организаций по С.П.Никанорову. Речь идет, соответственно, о Петре Щедровицком (Школа культурной политики), Сергее Попове (Межрегиональная методологическая ассоциация) и Захирджане Кучкарове (Аналитический центр “Концепт”).

Важно понимать, что проблемно-ориентированное обучение – сердцевина педагогического процесса, а не факультативная надбавка и не дань новациям. Без нее предметная образованность и ценностная ориентация остаются невостребованными и оторванными друг от друга.

Воспитание как некое таинство трансляции ценностей в паре “учитель-ученик” всегда имело место в классической высшей школе. Естественно, оно осуществлялось не везде и от случая к случаю. Один из профессоров кафедры мог быть личностью (в высоком смысле) и педагогом по призванию, а его коллега – “всего лишь” добротным профессионалом-предметником. Существенно, однако, что воспитание как специальная функция не отделялось от образования, а если и делалась такая попытка, то чаще все сводилось к дидактике и чтению морали.

В советское время существовала партийная монополия на идеологическую сферу и систему “воспитания”. Когда она рухнула, открылось огромное пространство, приватизация и освоение которого различными субъектами только начинается. В этой связи все возрастающую значимость приобретает сфера корпоративного принятия решений и, в частности, функция целеуказания в рамках этой сферы. Для молодого специалиста, попадающего в микрокосм конкретной корпорации, жизненно необходима способность к самоопределению, навыки ценностной ориентации, участия в рефлексии идеалов и согласования интересов. В современном мире международного бизнеса культурная самоидентификация играет все более конкретную и практичную роль и значит очень много: от самой способности к коллективной деятельности и до личностной и корпоративной энергетики и мотивации к работе.

Соответственно, на ценностно-ориентированном уровне ведущую роль играют личные отношения в рамках совместной творческой работы (тот или иной вариант “тьюторской системы” или “наставничества”). Поводом и предметом такой работы, скорее всего, может стать одна из гуманитарных дисциплин историко-культурного ряда (хотя опыт физтеха указывает на преодолимость этого ограничения). Здесь от педагога требуется прежде всего быть носителем, транслятором, а еще лучше – создателем той или иной системы истин, ценностей или идеалов.

Планомерный обзор и соотнесение таких систем стали главной целью проекта “ИНОЕ ДАНО. Концепции российских реформ: от обзора – к синтезу”. Работы их создателей объединены в четырехтомнике “ИНОЕ”. Большинство авторов “ИНОГО” имеют профессиональный опыт и вкус к педагогической деятельности, они вполне могли бы составить основу коллектива преподавателей нового института. Среди них могут быть названы историк и культуролог Владимир Махнач, политолог, теоретик либерализма Борис Капустин, богослов Андрей Кураев, филолог Сергей Лезов, культуролог, китаист Владимир Малявин, представитель теоретической социологии Александр Филиппов, геополитик Вадим Цымбурский, правовед Владимир Пастухов и ряд других.

Большинство авторов “ИНОГО” являются создателями и руководителями исследовательских, издательских, педагогических, информационных центров и проектов, мозговых трестов и аналитических групп, общественных организаций, фондов и учреждений культуры. Часть проблем, стоящих перед ними, имеют общую природу. С одной стороны, возникает (и тем или иным путем решается) задача подготовки молодых сотрудников для этих и подобных им структур. С другой – ведется на контрактной основе работа с центральными и региональными административными и коммерческими структурами, включающая обучение и переподготовку кадров.

По вполне объективным причинам они заинтересованы в объединении усилий в работе по этим двум направлениям. И как показали проведенные предварительные переговоры, эта заинтересованность вполне осознана. Прообразом такого объединения могла бы послужить созданная в свое время ведущими советскими учеными “система физтеха”. Как известно, тогда целый ряд видных исследователей, руководивших научными институтами и конструкторскими бюро, решили совместно готовить молодую смену на вновь созданном факультете МГУ. В качестве преподавателей они приняли участие в постановке общефакультетского фундаментального цикла на младших курсах. В рамках руководимых ими центров были созданы т.наз. “базовые кафедры”, на которых старшекурсники проходили специализацию, участвовали в качестве стажеров в реальной исследовательской работе и куда в дальнейшем получали распределение.

Объединение на базе Высшей школы экономики расширяющегося круга наиболее ярких исследователей и конструкторов нового российского социума принесло бы выгоду всем сторонам. Высокий интеллектуальный рейтинг и общественный авторитет новых преподавателей положительно отразится на уровне приема студентов и слушателей, общем духовном тонусе молодого и стремительно развивающегося коллектива школы. В качестве базовых кафедр школы в сферу ее интересов могут быть вовлечены такие нестандартные и влиятельные организации как Фонд эффективной политики Глеба Павловского, Экспериментальный творческий центр Сергея Кургиняна, ряд гуманитарных центров и проектов Олега Генисаретского, Алексея Кара-Мурзы, Шамиля Султанова и многие другие (включая названные ранее). Проект “ИНОЕ”, нацеленный на синтез формы конструктивного взаимодействия лидеров нового российского самосознания, на этом пути сможет обрести принципиально новое измерение.

ИПЭК может быть учрежден как структурное подразделение Высшей школы экономики, обладающее широкой академической и частичной хозяйственной самостоятельностью, но не являющееся юридическим лицом. Финансирование его деятельности (как за счет зарабатываемых средств, так и в госбюджетной части) будет осуществляться по общей схеме, разработанной в ВШЭ. Некоторое отличие здесь может состоять в одном пункте: опыт консультативной и преподавательской работы во многих регионах, накопленный авторами “ИНОГО”, потенциал их связей в региональных элитах позволяет надеяться на возможность постановки экономически эффективных местных отделений института, что могло бы стать одним из главных источников финансирования.

Подбор преподавателей в соответствии с перечисленными принципами и критериями, в силу их неизбежной субъективности, представляет собой непростую задачу и чреват психологическими трениями. Выход состоит в том, что он по-прежнему может осуществляться в рамках проекта “ИНОЕ” в сотрудничестве с Русским институтом. Вместе с тем, неизбежная вначале граница между педагогами института и общим преподавательским коллективом школы может быть открыта в обе стороны.

Прочие отличия формы “института” от традиционно понимаемого факультета (помимо названных выше) не столь существенны и выражаются, например, в том, что он содержит целостную вертикаль: подготовительные курсы для школьников – бакалавриат – магистратура – аспирантура – докторантура – система повышения квалификации.

Проект ИПЭК, конечно, в известной мере амбициозен, и его интеграция в общую систему ВШЭ может создать проблемы. Как известно, физико-технический факультет МГУ был в конечном счете отторгнут системой и обособился в отдельный институт МФТИ. Однако то обстоятельство, что сама ВШЭ – пример успешной реализации не менее амбициозного проекта, позволяет надеяться на иной исход. Если высоко поставленную планку удастся преодолеть, отработанную в этом эксперименте форму института можно будет шаг за шагом распространять на другие подразделения, направления и специализации ВШЭ, продвигаясь в направлении западной модели университета, базовым элементом которого является не “факультет”, а значительно более академически целостный и самодостаточный “колледж”.